«Художественное мастерство Н.С.Лескова (по сказу «Левша»)»

Творчество Николая Семёновича Лескова, писателя крупного и яркого дарования, - нетленная и поразительно колоритная страница в истории русской литературы. Максим Горький говорил, что Лесков – «один из творцов священного писания о русской земле. Это самобытнейший писатель русский, чуждый всяких влияний со стороны».

В тематике лесковских произведений, в составе и облике действующих в них лиц авторская самобытность заявляет о себе прежде всего тем, что Н.С.Лесков повествует всегда о «человеке данной страны, более того – данной губернии, уезда». В русской литературе той поры, «всё глубже и глубже постигающей пореформенную Россию, художественная образность наполняется предельно обобщённым символическим смыслом».

Свою литературную деятельность Н.С.Лесков начал в 60-е годы XIX века. Это была эпоха подъёма освободительного движения в России, вызванная отменой в 1861 году крепостного права. Появилась возможность для широкого развития народного творчества. В русской литературе встаёт проблема народности. Вчитаемся в названия лесковских произведений, задумаемся над именами его героев.. заглавию произведений Николай Семёнович придавал первостепенное значение, добиваясь, чтобы «оно было живо и в самом себе рекомендовало содержание живой повести».

О своеобразии Лескова исследователи пишут чаще всего в связи с «собственно стилистическим, верхним слоем его сочинений. Здесь оно прямо-таки бросается в глаза».

Критики давно и единодушно признали Лескова непревзойдённым мастером сказа, оказавшим мощное воздействие на развитие и этого способа повествования, и всего русского литературного языка. Должное было воздано и его жанровым открытиям, «вернувшим в большую литературу безыскусную и наивную композицию, свободную от обязательных интриг и опирающуюся на хроникальную последовательность рассказываемых событий, ту композицию, на которой держатся древнерусские повествования». 6

Прежде чем анализировать «Левшу», вспомним, что такое «сказ».

Сказ – особый тип повествования, ориентированный на современную, живую, резко отличную от авторской, речь рассказчика, вышедшего из какой-либо экзотической для читателя (бытовой, национальной, народной) среды. В сказе широко используются просторечия, диалектизмы, а также профессиональная речь. Обращение к этому жанру часто связано со стремлением писателей нарушить сложившуюся консервативную «среднюю» литературную традицию, вывести на сцену нового героя (обычно удалённого от книжной культуры) и новый жизненный материал.

Сказ даёт этому герою возможность наиболее полного самовыявления, свободного от авторского комментария, «контроля», что заставляет читателя остро пережить новизну и двуплановость построения рассказа, сочетание двух оценок – авторской и рассказчика. Наиболее распространены две формы.

Первая форма – это сказ, ведущийся обычно от первого лица вполне определённого рассказчика. Он особенно близок к живой интонации русской речи.

Вторая форма обходится без введения реального рассказчика; внешне она ближе к обычному «авторскому» литературному повествованию, но именно она даёт наиболее богатые возможности игры с чужим словом. Композиционные формы исполнения сказа различны:

• произведение целиком состоит из сказа;
• имеет минимальные авторские сигналы, указывающие читателю на отдалённость автора;
• сказ обрамляется авторским предисловием или послесловием.

В последние годы сказ вытесняется термином устный народный рассказ.

Сказ «Левша» был написан в 1881 году. Это довольно позднее произведений Н.С.Лескова. К этому времени автор, «измотанный» общественным непониманием своей деятельности, непрерывно втягиваемый в тактическую борьбу, к эпохе «Левши» окончательно «махнул рукой на своих бесчисленных врагов и, по своему обыкновению, обратился к своему непосредственному и неповторимому жизненному материалу. Материалу самому русскому».

О себе Н.С.Лесков говорил: «Я смело, даже, может быть, дерзко думаю, что я знаю русского в самую глубь его, и не ставлю себе этого ни в какую заслугу. Я не изучал народ по разговорам с петербургскими извозчиками, а я вырос в народе…».

Весь этот контекст чрезвычайно важен для понимания «Левши» и самого места Лескова в русской литературе XIX века. Жанр сказа у Николая Семёновича «отчасти лубочный, отчасти антикварный».

Следует отметить у писателя национальную неповторимость, густой и сочный быт, его наблюдательность, его удивительный язык. Используя в своей работе общепринятые в литературе и заимствованные у народа слова, Лесков в сказ «Левша» ввёл много неологизмов. Они позволяют автору коротко и ясно нарисовать образы героев и происходящие события. Этим он оставил след в русской литературе.

Чтобы проиллюстрировать это своеобразие мастерства «Левши», следует привести примеры этих неологизмов.

Например, слово «бюстры» - это соединение слов бюсты и люстры. Это слово даёт возможность представить перед глазами картину: тут и зал, и ажурные люстры, тут и белые

Аполлоны ( «Аболон Полведерский»), и Венеры. Тут, вероятно, и жёлто-розовый паркет, и красный ковёр; и всё это – в одном слове – «бюстры».
Чтобы не утруждать себя описанием кареты для двух седоков и посадку их в экипаж, автор ограничивается одним словом – «двухсестная», и читателю всё ясно. «Двухсестная» - соединение слов двухместная и сесть.

Очень убедителен неологизм, встречающийся в тексте, - «мелкоскоп», который образован соединением слов микроскоп и мелко. По-научному, микроскоп – это прибор для рассматривания мелких предметов. А здесь всё сразу сказано – мелкоскоп.

Прибор для измерения атмосферного давления барометр Лесков называет кратко – «буреметр морской» - соединение слов барометр и буря. То есть получается уже прибор для определения приближения бури.

При чтении текста меня заинтересовало предложение: «…подарили ему на память золотые часы с трепетиром». «Трепетир» - соединение слов репетир и трепетать. Репетир – это механизм в карманных часах, который производит бой.

Представляется картина: если это механизм, то он постоянно движется, колеблется, т.е. трепещет. Отсюда слово трепетать. Получился неологизм «трепетир».
Когда человек ждёт с кем-то встречи или давно не видел кого-то, он всегда волнуется. Николай Семёнович Лесков назвал всё это одним словом – «ажидация». Соединение слов ажитация и ожидание. Ажитация – это устаревшее слово, которое обозначает волнение, возбуждённое состояние.

Иногда в газетных фельетонах автор, желая более зло высмеять какие-то недостатки или пороки людей, не найдя нужных аргументов, ограничивается клеветой. Лесков подобрал очень ёмкое слово «клеветон», вполне заменяющее вышесказанное.

«Клеветон» - соединение слов фельетон и клевета ( «…и сейчас же в публицейские ведомости описание, чтобы клеветон вышел»). Англичане, узнав, что Левша подковал блоху, собираются выпустить «клеветон», чтобы высмеять то, чего невозможно сделать.

Школьник, запоминая таблицу умножения, вынужден повторять много раз одно и то же. Это можно сравнить с ударом по одному и тому же месту, чтобы пробить отверстие. Писатель назвал это действие «долбицей умножения» ( соединение слов таблица и долбить).

В сцене, когда англичане показывают разные приспособления для военных нужд («буреметры», «непромокабли» и т.д.), приводится диалог между государем и атаманом Платовым.

«Государь говорит:
- Как это возможно - отчего в тебе такое бесчувствие? Неужто тебе здесь ничего не удивительно?
А Платов отвечает:
- Мне здесь одно удивительно, что мои донцы-молодцы без всего этого воевали и дванадесять язык прогнали.
Государь говорит:
- Это безрассудок.»

Интересно слово «безрассудок», представляющее собой соединение слов предрассудок и безрассудство. Предрассудок – это суеверие, а безрассудство – необдуманное действие. Как могут сочетаться эти два слова? Можно сделать предположение, что предрассудок относится к англичанам, так как они рассудительны, обдумывают заранее план своих действий. Казаки атамана Платова обходятся без замысловатого снаряжения и плана. Их оружие – риск и храбрость. С точки зрения военного искусства, это безрассудство. Вот это обстоятельство Лесков и назвал – «безрассудок».

У атамана Платова были вестовые казаки, которые использовались для его охраны и для выполнения поручений. Автор их называет «свистовые», так как во время опасности они иногда предупреждали свистом. Отсюда соединение слов вестовые и свист.

Встречаются в тексте слова, которые в русском языке называются полукальки. Они образованы путём заимствования из иностранного слова его какой-то части и соединения её с русским словом. В данном случае русское слово непромокаемый соединено с окончанием французского слова «durable», в переводе означающем «устойчивый», «долговременный». Лесков, соединив их, ввёл в обиход новое слово «непромокабль» вместо непромокаемый плащ (соединение русского слова «непромокаемый» с окончанием французского прилагательного).

У каждого народа есть свои национальные блюда. У англичан – пудинг, а у русских – студень. Когда стали угощать Левшу английским пудингом, то он увидел, что пудинг горячий и очень похож по форме на кусок студня. Но русский студень готовится из мяса и подаётся холодным, а английский пудинг из риса и изюма и подаётся горячим. Левша даёт ему название – «студинг» (соединение слов пудинг и студень).

Кроме вышеописанных неологизмов в сказе Н.С.Лескова «Левша» встречается ряд других.
«Публицейские» - соединение слов публичные и полицейский («…в публицейские ведомости описание…»).
«В Канделябрии» - очевидно, вместо слова в Калабрии (Калабрия – полуостров в Индии).Соединено со словом канделябр (подставка для свечей).
«Нимфозории» - соединение слов инфузория и нимфа («…собраны минеральные камни и нимфозории…»).

Н.С.Лесков отличается особым мастерством языка. Среди писателей второй половины XIX века, «заботящихся преимущественно об идейной и психологической стороне, Лесков выглядел писателем «вычурным», склонным к языковой «чрезмерности», к употреблению «погремушек диковинного краснобайства».

Уже в первых своих произведениях Лесков обнаруживает редкостные запасы словесного богатства. Много прибавили в эти запасы «скитания» по России, близкое знакомство с местными наречиями, изучение русской старины, старообрядчества, русских промыслов. По словам Б.Эйхенбаума, «Лесков принял в недра своей речи всё, что сохранилось в народе от его стародавнего языка, найденные остатки выгладил талантливой критикой и пустил в дело с огромнейшим успехом».

Н.С.Лесков сам говорил о своей особенности, отличавшей его от других писателей XIX века: «От себя самого я говорю языком старинных сказов и церковно-народным в чисто литературной речи… Изучить речи каждого представителя многочисленных социальных и личных положений довольно трудно. Язык, которым написаны многие страницы моих работ, сочинён не мною, а подслушан у мужика, у полуинтеллигента, у краснобаев, у юродивых и святош. Ведь я собирал его много лет по словечкам, по пословицам и отдельным выражениям, схваченным на лету в толпе, на барках, в рекрутских присутствиях и монастырях… Я внимательно и много лет прислушивался к выговору и произношению русских людей на разных степенях их социального положения. Они все говорят у меня по-своему, а не по-литературному».

По всему тексту «Левши», как бусинки рассыпанного ожерелья разбросаны яркие народные слова и выражения, называемые просторечиями (слова, выражения, грамматические формы и конструкции, распространённые в не литературной разговорной речи, свойственные малообразованным носителям языка и явно отклоняющиеся от существующих литературных языковых норм, которые делают сказ оригинальным и неповторимым.

В качестве подтверждения можно привести следующие примеры. При описании английской кунсткамеры скульптуру Аполлона Бельведерского, покрытую балдахином, Лесков называет «Аболон полведерский», а покрывало – «валдахин».

Когда атаман Платов хвалит казаков, то говорит, что они «воевали и дванадесять язык прогнали». Выражение «дванадесять язык» означает «двенадцать народов». Им часто обозначалась армия Наполеона.

В тексте есть эпизод, когда англичане показывают императору «пистолю» неизвестного мастера. Платов открывает замок и «показывает государю собачку, а там на самом сугибе сделана русская надпись…». «Сугиб» - это то, что означает «на сгибе». Слово «сугиб» подчёркивает, что вещь загнута частично, а не полностью. Слово «пистоля», упоминающееся в этом эпизоде, означает пистолет.

Заведя блоху, государь видит, «что она начинает усиками водить, потом ножками стала перебирать, а наконец вдруг прыгнула и на одном лету прямое дансе и две верояции в сторону, потом в другую, и так в три верояции всю кавриль станцевала». Здесь интересны слова «дансе», «верояция» и «кавриль», которые означают следующее. «Дансе» - это французское слово (danser) танцевать, «верояция» употребляется вместо вариация, то есть форма классического или характерного танца, построенная на прыжковых или пальцевых движениях, длящаяся одну-две минуты; «кавриль» употребляется вместо слова кадриль.

Говоря о расстоянии до Москвы, Лесков употребляет выражение «два девяноста вёрст», означающее сто восемьдесят вёрст (то есть два раза по девяноста).
Много народных выражений в описании возвращения Левши в Россию.

«Как вышли из буфты в Твердиземное море, так стремление его к России такое сделалось, что никак его нельзя было успокоить. Водопление стало ужасное, а левша всё вниз каюты нейдёт – под презентом сидит, нахлобучку надвинул и к отечеству смотрит».

«Буфта» употребляется вместо слова бухта.

«Твердиземное море» вместо Средиземное.

«Водопление» - волнение, качка.

«Презент» (англ. Подарок) вместо брезент.

В тексте широко используются народные названия одежды. «Идёт в чём был: в опорочках, одна штанина в сапоге, другая мотается, а озямчик старенький, крючочки не застегаются, порастеряны, а шиворот разорван…». «Озямчик» (или «озям») – это крестьянская верхняя долгополая одежда.

Когда Левшу спрашивают, что ему не нравится в английских девушках, он говорит: «…одежда на них как-то машется, и не разобрать, что такое надето и для какой надобности; тут одно что-нибудь, а ниже ещё другое пришпилено, а на руках какие-то ногавочки. Совсем точно обезьяна – сапажу – плисовая тальма».

«Ногавочки» (ногавки) – это носки. Видимо, Левша имеет в виду перчатки.

«Тальма» - длинная накидка.

Описывая работу тульских мастеров, Н.С.Лесков употребляет очень ёмкое и точное слово «потюкивают», которое означает, что мастеровые не делают сильных ударов и при выполнении мелкой и точной работы не стучат молотком, а «потюкивают», то есть слегка постукивают.

Писатель приводит ещё несколько профессиональных выражений. Левша говорит: «Мы люди бедные и по бедности своей мелкоскопа не имеем, а у нас так глаз пристрелявши».
«Пристрелявши» означает присмотревшись, натренировавшись.

Если перечислять все просторечия сказа, то придётся переписать всё произведение целиком. Позволю себе привести в заключение примеры ещё нескольких слов.
«Грабоватый» - горбатый, «складень» - складная икона, «керамида» - пирамида, «укушетка» - кушетка, «казамат» - каземат, «симфон» - сифон, «грандеву» - рандеву, «с бойлом» - с боем, «парей» - пари.

Н.С.Лесков вошёл в литературу не из рядов той русской интеллигенции, которая предварительно прошла через общественную и идеологическую школу 40-х годов. Литература второй половины XIX века не могла быть делом одной только «профессиональной» интеллигенции. Рядом с ней должны были действовать писатели, которые противопоставляли себя «теоретикам» на основе практического знания действительности. 50-60-е годы XIX столетия – период «социального расслоения, образования партий, обострения классовой борьбы».

Лесков был писателем жизненной правды, способный показать подлинную русскую действительность.

Н.А.Добролюбов писал: «…главная задача великого человека состоит в том, чтобы показать, как умел он воспользоваться теми средствами, какие представлялись ему в его время; как выразились в нём те элементы живого развития, какие мог он найти в своём народе…» . Это высказывание Добролюбова с полным основанием можно отнести к оценке творчества Н.С.Лескова. Стремясь к соблюдению законов и упрочению традиции, Лесков шёл «не от книги, не от литературной студии или течения, не от законов мастерства, а от жизни».

Именно жизнь диктовала ему смысл и направление его творчества, жанры и виды, ещё не опробованные его предшественниками, ни его современниками. Н.С.Лесков вырос в народе, и ему незачем было «отправляться» в народ за словом и сюжетом.
Когда мы говорим о художественном мастерстве Лескова, то должны помнить, что « диктат жизненного материала» у него сильней, чем у других видных русских писателей. Его наблюдательность всегда «шла впереди фантазии». Он всегда нуждался в живых лицах. В произведениях Н.С.Лескова «натура, прототипы людей чувствуются почти физически. Этот диктат жизненного материала в главном определил стиль Лескова, направление его литературных исканий, жанра писателя».

О художественном мастерстве Н.С.Лескова можно сказать словами Н.А.Добролюбова:

«Художник дополняет отрывочность схваченного момента своим творческим чувством, обобщает в душе своей частные явления, создаёт одно стройное целое из разрозненных черт, находит живую связь и последовательность в бессвязных, по-видимому, явлениях, сливает и перерабатывает в общности своего миросозерцания разнообразные и противоречивые стороны живой действительности».

Ясный ум, золотые руки русского рабочего человека, изображённые Н.С.Лесковым, и в наши дни создают сложнейшие машины, аппараты, приборы, ракеты, космические корабли.

Наши замечательные умельцы – потомки лесковского Левши, своим трудом приумножают могущество нашей Родины. Образ, созданный прекрасным русским художником, продолжает жить и в наше время. Не в этом ли величие русской художественной литературы?

Список источников:

1. Горький М. Собрание сочинений в 30 томах, т.24. М., 1953. С. 237.
2. Лесков Н.С. Собрание сочинений в 11 томах, т.10. М., 1956-1958. С.253.
3. Богданов В. «В мире Лескова», М., 1983. С.9.
4. Лесков Н.С. Собрание сочинений в 11 томах, т.11. М., 1956-1958. С.266.
5. Богданов В. «В мире Лескова», М., 1983. С.11.
6. Богданов В. «В мире Лескова», М., 1983. С.11.
7. Литературно-энциклопедический словарь под редакцией Кожевникова В.М., М., 1987. С.382.
8. Гусев В.Л. «Левша» и стилевые тенденции». М.,1983. С..187.
9. Лесков Н.С. Собрание сочинений в 11 томах, т.11. М., 1956-1958. С.321.
10. Эйхенбаум Б. «О прозе». Л., 1969. С.339.
11. Эйхенбаум Б. «О прозе». Статья «Чрезмерный писатель». Л., 1969. С.327.
12. Эйхенбаум Б. «О прозе». Статья «Чрезмерный писатель». Л., 1969. С.329.
13. Лесков Н. Собрание сочинений в 11-ти томах, т.1. М., 1956-58. С.47.
14. Бельчиков Ю.А. Просторечие. Лингвистический энциклопедический словарь — М.: СЭ, 1990. С. 402.
15. Эйхенбаум Б. «О прозе». Статья «К 50-ю со дня смерти».Л., 1969. С.350.
16. Добролюбов Н.А. «Избранные философские сочинения». М., 1945. Т.1. С.27.
17. Озеров Л. «Поэзия лесковской прозы». М., 1983. С.282.
18. Озеров Л. «Поэзия лесковской прозы». М., 1983. С.282.
19. Озеров Л. «Поэзия лесковской прозы». М., 1983. С.282.
20. Добролюбов Н.А. «Избранные философские сочинения». М., 1945. Т.1. С.19.