Моя гражданская позиция

Автор: Тутукова Ольга Семёновна

По аллее идут две хорошенькие молодые женщины, о чём-то беседуя между собой. Каждая за руку ведёт ребенка лет 3-х – 4-х. Один ребёнок плачет и явно отстает, так что мама тянет его за руку. Женщины разговаривают о чём-то, не обращая внимания на детей. Вдруг мама плачущего ребёнка срывается на крик: «Сво…., как ты мне надоел!» - и отвешивает малышу шлепок с такой силой, что он ,буквально, летит вперёд.

О чём это я? О порыве гнева? Или глубже? что может статься с этим малышом лет через 10?

Порой мы , как бы окружены вихрями : это войны, пытки, насилие над женщинами и детьми, пренебрежение стариками — это отражает развитие любого общества. Но в последние годы слова «подростковая жестокость» мы слышим все чаще и чаще… . И кто- то горестно молчит, кто- то хмыкает, а моя гражданская позиция не позволяет делать ни того, ни другого.
По результатам опросов общественного мнения преступность и, в частности, подростковая преступность, волнует людей не меньше, чем инфляция или рост цен.

Проблема детской жестокости существовала всегда. Однако в ХХ веке, по данным статистики, волна детского насилия захлестнула благополучные страны Европы и Америку.

И в нашей стране эти данные не утешительны. Около 8% преступлений в стране – то есть до 155 тыс. преступлений в год – совершается детьми и подростками. По оценке экспертов, большинство современных детей от 8 до 17 лет со-гласились бы быть истязателями. 6% школьников готовы на убийство, если оно будет оплачено. И так далее… Перечислять все эти факты нет особого желания.

С одной стороны, я понимаю, что это естественно: ведь умение сопереживать, примерять на себе шкуру другого формируется у человека только к 20-25 годам. С другой – то, что происходит сейчас в нашей стране, не поддается никакому пониманию.

Что же заставляет наших детей вести себя подчас хуже животных?

Ну конечно, в первую очередь, это влияние семейного окружения. Да, иногда случается, что ребенок и в асоциальной среде вырастает отличным парнем, поскольку ему настолько противно все то, что он с детства наблюдает вокруг, что развитие его происходит по принципу «от противного». Да, это бывает, но крайне редко. Гораздо чаще ребенок, как губка, впитывает ценности той среды, в которой родился и живет. И если его старшие братья, родители и все друзья проводят время одним и тем же способом – употребляют спиртное и топчут слабых и непохожих – то слишком высока вероятность, что подросток построит свою жизнь по тому же сценарию. Существует и еще несколько «семейных» причин формирования детской жестокости.

Одна из них - унижение. Чем чаще ребенок подвергается насилию в какой-либо его форме, тем больше вероятность, что он постарается повысить свою самооценку за счет более слабого существа: котенка, младшего школьника, пенсионера, в конце концов жены и собственного ребенка.

Другая - одиночество. Если родители увязли в делах и ребенок растет как трын-трава, он не имеет опыта нормального взаимодействия. Не умеет спорить, соперничать, проигрывать. Поэтому единственный путь, которым он идет – устранение оппонента, его подавление и в моральном и в физическом плане. То же самое относится к детям, которым все дозволено, которым родители никогда и ни в чем не отказывают.

И ещё: не последнюю роль в порождении детской и подростковой жестокости играют СМИ.

И телевидение, и Интернет, и пресса (которую, кстати, подростки читают все меньше) в наши дни замусорены сюжетами о насилии и жестокости. Достаточно включить телевизор и посмотреть его хотя бы пару часов, чтобы получить такой «заряд бодрости», что становится страшно…То тут, то там случаются дикие вещи: бойня в церкви, расстрел однокурсников, одноклассников… .

С распространением социальных сетей в интернете возникло явление «опубличивания» частной жизни. Ради увеличения своего рейтинга подростки снимают на видео жестокие сцены (которые пользуются огромной популярностью, потому, что вызывают сильные чувства зрителей) и размещают их на своих страницах. Таким образом, участники избиения становятся героями фильмов, а это добавляет кураж и жестокость удваивается, подкрепленная этим драйвом, и помножается на подсмотренную с экрана жестокость.

В документальном фильме Иллариона Павлюка «Ген жестокости» проводят эксперимент, в котором исследуют шесть московских подростков. На детекторе лжи фиксируют их физиологические реакции, возникающие при просмотре подобранных сцен насилия. Результаты заставляют задуматься: только у одного появляются изменения состояния, которые связывают с сочувствием и сопереживанием, возникающим от увиденного в моменты, когда герои испытывают боль… У остальных реакции не изменяются, то есть они никак не реагируют на чужие страдания. Как выяснилось авторами фильма именно этот единственный, еще способный сочувствовать подросток меньше всего смотрит телевизор из-за ограничений, установленных родителями.

Не только в кино, но и в повседневной жизни полно примеров безнаказанности жестокости и поощрения насилия. Если ребенок будет сочувствовать и испытывать сильные эмоциональные переживания при каждой увиденной жестокой сцене, то его сердце просто не выдержит. И появляется такой своего рода иммунитет на чужую боль, защищающий маленького человека от травмы души. А человек, не способный переживать за другого, может причинить ему вред. Получается, что дети ведут себя так, потому что в обществе насилие стало нормой.

Однако хочу отметить, что далеко не все подростки после просмотра «тяжелых» сюжетов идут убивать. Причина вот в чем: для того, чтобы взошло зерно жестокости, оно должно упасть на подготовленную почву.

Во-первых, подросток может банально «оказаться не в то время не в том месте». Не будем забывать, что человек – изначально стадное существо. А особенность подростковой субкультуры как раз в том и состоит, что сбиваться в стаи – естественный для них процесс. «Стайное» же сознание – темная, мощная сила. А компании очень разными бывают.
Кому-то может при прочих равных обстоятельствах банально не повезти познакомиться с такой группой, которая склонна именно к антисоциальным проявлениям. И силы воли у подростка не хватит не то чтобы противостоять, но даже чтобы сменить эту компанию: если он человек слабовольный, инертный – то его просто поведут за собою лидеры. А если подросток и сам имеет склонность к жестокости, то есть если компания пришлась «в масть», то именно в жестокой среде он почувствует себя, как рыба в воде…

Еще одна причина подростковой жестокости – наркомания. Увы, наркоман в стадии ломки – это страшно и неподконтрольно никаким внешним воздействиям. Он убьет не потому, что жесток – а просто, не задумываясь, чтобы добыть денег на дозу.

Часто жестокость среди подростков является либо способом самоутверждения, либо противостояния. Вот и получается: сделала учительница физкультуры замечание заводиле, «унизила» его в глазах стайки… если ум есть, если родители поддерживали и воспитывали – самоутвердится он через спортивные показатели, станет на зачете лучшим, чтобы та же учительница его всем в пример поставила. А если ума нет, правила морали не привиты – получим мы очередную сенсацию для СМИ.

Попутно хочу опровергнуть несколько мифов о детской жестокости. Миф первый. В Советском Союзе явления детской жестокости не было О, как любят многие ставить в этом вопросе в пример свое советское детство! Нет, у нас не было жестокости! Нет-нет, ведь мы – воспитанные на чебурашках и леопольдах – никак не могли поступить жестоко со своими ровесниками! Это сейчас детей портит телевизор и Интернет, показывая кровавые боевики и фильмы ужасов. А не забыли ли вы, уважаемые, что в советские времена все должны были быть ОДИНАКОВЫ? Шаг влево, шаг вправо – расстрел в виде шуточек, насмешек, пинков однокашников. И если сейчас каждый человек – индивидуальность, каждый необычный ребенок – индиго, то тогда это были просто белые вороны, которых нужно было непременно заклевать остальной стае.

Причем к стае детей обязательно присоединялись взрослые – родители, учителя, обычные прохожие. Слишком толстый? Получи пинок! Слишком худой? Держи насмешку! Оделся не так, как все? Быстро переоденься, иначе сгноим!
И вот несколько недель назад на очередном на родительском собрании (а у меня сейчас 1-ый класс) задала присутствующим несколько вопросов. В этом анкетировании были два важных вопроса: «Чего вы хотите для своих детей? В чем видите свою родительскую ответственность?»

Лишь 1% из всех опрошенных желает своим детям счастья. Лишь 2% родителей считают своим долгом научить ребенка уважать и понимать других людей, чувствовать нюансы ситуации и взаимоотношений, любить и прощать.
Большинство родителей желает своим детям успеха в карьере, высокого положения или высоких доходов. Более 50% считают, что должны научить детей быть сильными, добиваться своего, стоять за свои интересы. Конечно, эти люди не желают своим детям стать жесткими или жестокосердными. Но разве не видно, как родительские амбиции жестоко попирают личность ребенка?

Жестокость — это крайнее, предельное и абсурдное выражение борьбы. Забывая о самоценности личности ребенка, ориентируя его на фальшивые атрибуты успеха, мы слишком рано толкаем своих детей на татами. Дети, порой желая угодить нашим ожиданиям, наблюдают и копируют правила и приемы реальной жизни. Они не делают ничего нового, такого, что немыслимо в мире взрослых.

Нет ничего плохого, в том, чтобы воспитывать лидерские и борцовские качества, учить побеждать. Но это нужно делать после того, как научили любить, понимать и защищать. Иначе стремление быть победителем может заставить выбирать себе не противника, а жертву, заведомо более слабого или не готового к борьбе.
Но, согласитесь: чудовищная детская жестокость — отражение нашей обыденной жизни в зеркале чистых отроческих глаз. Стоит ли на зеркало пенять?..

Детская жестокость не знает границ, увы. К тому же, сейчас появился новый способ травли, виртуально-мобильный: детей преследуют не только в оффлайне, но в онлайне. Так что мы имеем дело с глобальной проблемой, которую надо решать всем миром. Иначе скоро будут собираться всемирные форумы, в повестке дня которых будет заявлена проблема детской жестокости.

И хочется, может быть , в тысячный раз сказать: без любви, без веры, без надежды, без совместных усилий нам это не одолеть.
И если можно было бы взвесить то желание и стремление помочь, ту боль , которые лежат на плечах человека с активной гражданской позицией. То неизвестно: был бы ей противовес.

И ещё несколько строчек:
Вам несу я, люди, вам
Душу свою неспокойную,
Насмешек здесь, я знаю, не услышу,
Неравнодушных же найду – я верю!