Образ личности Иисуса Христа в Евангелие как пример духовного развития человечества

Бурыкина Н.Б., к.ф.н., учитель истории МАОУ Гимназия № 1 им. А.С. Пушкина г. Южно-Сахалинска
Никитин Ю.А., к.с.н., доцент кафедры социологии Сахалинского государственного университета

Современная наука о человеке, начиная с XIX века и с открытий Ч. Дарвина вслед за эволюционной теорией рассматривала эволюцию человека как биологического вида. Но на протяжении всей истории происходила эволюция и духовной составляющей человека, становление его как личности, индивида. Исторический процесс – это процесс развертывания личности с позиции духовной действительности и духовного развития человечества. Образцом духовного развития личности является образ Иисуса Христа.

Становление любой личности, а особенно необыкновенной, какой является личность Иисуса Христа, всегда загадка. Тем более не дано нам проникнуть в тайну души Иисуса. Вместе с тем, Иисус из Назарета является важнейшей фигурой в духовной истории человечества, от него идет отсчет нашей эры.

Иисус не учился в богословской школе, как его сверстники, имевшие религиозное призвание. Он был всего лишь сельским юношей. Зная его близко, жители Назарета не замечали в нем ничего сверхъестественного. Когда он начал проповедовать Царство Божие, это стало для всех полной неожиданностью. С возмущением они спрашивали, по какому праву он учит Закону Божьему, не имея для этого никакой подготовки.

«Начались суждения и споры об Иисусе. Одни видели в нем пророка, другие самого Мессию, но в то же время одни говорили, что Мессии, как сына Давидова, надобно ждать не из Галилеи, а из Иудеи, именно из Вифлеема, другие говорили, что из Галилеи даже и пророка не бывало».

«...И придя в отечество свое, - рассказывает Матфей, - учил в синагоге их, так что изумлялись и говорили: «Откуда у него такая премудрость и сила? И соблазнились о нем Иисус же сказал им: «Не бывает пророка без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем». (Мф. 13:54,57)

Изучая личность Христа, мы поражаемся его гениальностью, строжайшею логикой во всех суждениях. Против него сплотилась большая партия ученых евреев, знатоков священного Писания, изощрявшихся в словесных состязаниях. Но никогда никто из них не одержал победы в спорах с тем, кого он считал Назаретским плотником.

«Кто мой ближний?» - ставит вопрос законник. «Тот, кому ты сейчас можешь помочь, тот, кто сейчас нуждается в тебе», - отвечает Христос. Ответ Иисуса саддукеям с воскресением произвел такое впечатление на некоторых книжников, что они, забыв свои враждебные отношения к нему, с восторгом сказали: «Учитель! Ты хорошо сказал». (Лк. XX, 39) Какая-то волнующая загадка, необъяснимая притягательность создавали вокруг лица Иисуса атмосферу любви, радости и веры. Он не считал ниже своего достоинства, прийти на свадьбу или делить трапезу с мытарями в доме Матфея, посещать фарисея Симона, Лазаря. Святоши говорили о нем: «Вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам». (Лука, 7:34)

Хоть Иисус никогда не сказал ни слова в защиту еврейской женщины, дискриминируемой, лишенной человеческих прав и рассматриваемой мужчинами как вещь, как собственность, однако в своей повседневной жизни он демонстративно нарушал эти древние традиции, обращаясь с женщинами уважительно, подчеркивая, что бережет их человеческое достоинство. Так, например, он поддерживал дружеские отношения с сестрами Лазаря, Марией и Марфой, охотно их навещал и подолгу беседовал с ними. Недаром Иоанн пишет, что Иисус «любит Марфу и сестру её Лазаря». (Иоанн, 11:5) Он встал на защиту женщины, виновной в прелюбодеянии. Иисуса спросили: «Учитель! Эта женщина взята в самом действии прелюбодеяния. А Моисей в Законе заповедовал нам побивать таких камнями. Ты что скажешь? Как поступишь? Побить её камнями или отпустить?» (Иоанн, 8:445). Иисус, посмотрев на нетерпеливых обвинителей, сказал: «Кто из вас без греха, первый брось на неё камень. (Иоанн, 8:7)

Слова Иисуса произвели потрясающее впечатление на всех и фарисеи, быть может впервые почувствовали стыд и, обличаемые совестью, стали тихо расходиться. И если верить Евангелию от Иоанна, Иисус удостоил беседы самарянскую женщину, встреченную у Иакова Колодца. Его поведение в тот раз было настолько необычным, что поразило даже его ближайших учеников. «В это время пришли ученики его и удивились, что он разговаривал с женщиною; однако же ни один не сказал: чего ты требуешь? Или: о чем говоришь с нею?» (Иоанн, 4:27) Евангелисты запечатлели покоряющее воздействие Иисуса на самых разных людях. Он почти молниеносно завладел сердцами своих будущих апостолов. Было в нем нечто, заставляющее даже врагов говорить с ними почтительно. Книжники называли его «Рави», Наставник. Проповедь Иисуса обращена не к «массам», не к безликому муравейнику, а к личности. В толпе духовный уровень снижается, они оказываются во власти стадных инстинктов. Поэтому Христос придает такое значение отдельным судьбам. Христос с каждым говорит на его языке: с рыбаками о рыбах; с крестьянами - о севе; с законником - о писании.

Иисус был реформатором религии, хотя и в рамках иудаизма. Он боролся против бездушного, риторического формализма фарисеев, которые в своем стремлении защитить тору ввели множество абсурдных наказов и запретов. Во время шабаша (субботний отдых у евреев), например, запрещалось поднять с земли упавшее полотенце, сорвать колос для утоления голода, даже вытащить из канавы свалившегося туда вьючного осла. Иисус протестовал против бессмысленных правил. Христос видел в подобных взглядах искажение духа Моисеевой заповеди: «Сын Человеческий есть господин и субботы», -говорил он фарисеям. (Лука, 6:5) Эти слова Иисуса вызывали наибольшее негодование фарисеев. Из них следовало, что Ему принадлежит власть судить о Законе. Объявляя всенародно, что имеет власть даже отменить четвертую Синайскую заповедь о субботнем покое, Христос, тем самым, объявил свое равенство с Отцом.

Говоря о предстоящей Ему смерти и воскресении, Христос не сказал, что будет воскрешен Богом, отцом Его, а говорил много раз, что воскреснет сам; и поясняя, почему воскреснет Сам, а не будет воскрешен: «Я отдаю жизнь мою, чтобы опять принять её; никто не отнимет её у меня, но я Сам отдаю её: имею власть отдать её и власть имею опять принять её». (Иоанн: 10, 17-18)

Без сомнения, Иисус был великим учителем нравственности. Его учение было удивительно глубоким. Его «Нагорную проповедь» ничто не превзойдет. Это ядро учения Иисуса. В «Нагорной проповеди» Иисус указал нам как мы должны перевоспитывать себя, как исправляться, раскрыл глубочайший смысл древних заповедей, обновил их новыми призывами. Все Евангельские заповеди блаженства говорят именно о внутреннем устроении сердца, а не о внешнем распорядке действия. Притчи «Нагорной проповеди» говорят о царстве Божьем. Христос пришел основать царство, а не школу. Вся доктрина -это общение с Ним. «Нагорная проповедь» - это не просто житейские иллюстрации некоторых нравственных истин, а обращение к совести человека: понимаешь ли ты, что происходит с тобой?

Притчи взывают к самоопределению человека, к выбору.

Как пишет ректор Московской духовной академии А.В. Горский, что «Притчи Господа суть не что иное, как прекрасная ткань, измененная и составленная Его любовью и премудростью отчасти для прикрытия истины до времени, чтобы она не ослепила чьи-нибудь слабые очи, отчасти для возбуждения внимания к открывающемуся под этим таинственным покровом их некоторая темнота привлекла к Иисусу за разрешением».

Вместе с «Десятью Заповедями» из Ветхого Завета «Нагорная проповедь» (Мф., 5,6,7) начинается восклицанием: «Блаженны нищие духом» (Мф., 5:3). Это изречение Иисуса нельзя понимать буквально, так как это было бы ошибочно. Он не говорил, блаженство - в нищете духом. Он говорил, что блаженство - в Царстве Небесном, что блаженны будут только те, которые начинают свое перевоспитание с сознания своего ничтожества в сравнении с тем, чем человек должен быть. Нищие духом противополагаются гордости, ложной уверенности человека в его воображении, превосходстве над другими людьми. Нищета духом - это смирение, не исключающее необходимости силы духа.

Чтобы из гордого человека стать нищим духом, то есть смиренным, сознающим свою нравственную нищету, сознающим себя хуже многих, нужна большая сила духа, большое напряжение воли. Без этой силы не смиришь себя, не сломишь свою гордость. Следовательно, понятия о нищете духом и о силе духа не только не противоречат друг другу, но, напротив восполняют одно другое. Гордому человеку, привыкшему считать себя выше всех, не таким, как прочие люди, тяжело сознать, что он хуже очень многих, а может быть и хуже всех.

В притчах Иисуса с неожиданной суровостью осуждена забота о завтрашнем дне, направленная на гарантию благополучия. (Мат., 6:24-34) Алчность, погоня за земными благами делает человека ущербным, забывая о нетленных сокровищах духа, он обворовывает себя.

«Не собирайте себе сокровище на земле». (Мат. 6:19)

«Но собирайте сокровище на небе». (Матф. 6:20)

Этими притчами Христос говорит о нестяжании, ибо люди приобретают много имущества для тщеславия. Он показывает тщетность земного сокровища, потому что червь и тля портят пищу и одежду; а воры крадут золото и серебро. Предаваться заботе о богатстве есть великое зло и бедствие для души потому, что пекутся о вещах тленных и забывают Бога. Говоря о богатстве, речь не идет о людях, собирающих богатства в буквальном значении этого слова. Под именем богатых здесь разумеются те, которые составляют противоположность нищих духом, то есть гордые, возмечтавшие о своем величии, стремящиеся своими мнимыми достоинствами выделиться из среды своих братии, стать выше них, и утешающиеся раболепством пред ними тех, которые почему-либо от них зависят. Не нужно пользоваться особою властью или выдающим положением в обществе, чтобы быть таким богатым: самообожание, самомнение присущи людям всех классов и положений. Такие люди получают удовлетворение своих желаний здесь на земле. Они утешаются в этой жизни, нисколько не заботясь о будущей, вечной. Таким-то людям Иисус дает предостережение, говоря: «Горе вам, богатые! Ибо вы уже получили свое утешение». (Лука. 6:24)

В Нагорной проповеди своей Христос говорил как власть имеющий (Мф., 7:29), разъясняя Синайские заповеди, он выражался так: «Вы слышали, что сказано древним: не убивай! А я говорю Вам... Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй! А я говорю Вам... Еще слышали Вы, что сказано древним: не преступай клятвы! А я говорю Вам... (Мф. 5:21, 27,33) Пояснив своим слушателям, что пришел не нарушать закон, но дополнить, а на самом деле, дополняя его своими требованиями, Христос тем самым признал за собою право на такое дополнение. В конце Нагорной проповеди своей, Иисус Христос назвал себя Господом, сказал: «Не всякий, говорящий мне «Господи! Господи! Войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца моего Небесного. (Мф. 7, 21)

Смыв ноги Апостолам на «Тайной вечери» и показав им пример смирения, Христос сказал им: «Вы называете меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо я точно то. Итак, если я, Господь и Учитель, умыл ноги вам..., то и вы должны делать то же, что я сделал вам. (Иоан, 13, 13-15) Слово Господь применялось только к Богу, и потому если Христос называл себя Господом, то тем самым он утверждал свое равенство с Богом. Кто же Христос? Не был ли Иисус Пророком? Все пророки, сколько их не было, считали себя рабами Божьими. Иоанн Креститель говорил, что Христос не только неизмеримо выше его, Иоанна, что считает себя недостойным развязать ремень обуви его.

Давид прямо назвал Христа Господом. Возвещая людям волю Божью, пророки всегда говорили не от себя, а от имени открывшего им эту волю Бога. А Христос учил как власть имеющий и, давая заповеди, давал их от своего имени (а я говорю вам...). Итак, понятия о личности Христа несовместимы с понятиями о пророках. Личность Христа и личность Пророка несоизмеримы; сравнить их нельзя. А потому и нельзя считать Христа Пророком.

Тезис Иисуса «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас» (Мф. 5:44) является чрезвычайно спорным, требующим много душевных усилий от желающих следовать ему.

Любить врагов? По мнению Толстовцев, это невозможно. Это (говорят они) одно из тех прекрасных выражений, на которое нельзя иначе смотреть, как на указание недостижимого идеала.

Если из всей Нагорной проповеди вырвать одно только изречение Иисуса о любви к врагам, и если толковать его без связи с остальными изречениями, - то, пожалуй, можно было бы согласиться с толстовцами. Но если слово о любви к врагам не отделять от последующих слов Иисуса о благословении проклинающих молиться за обижающих и пр., то станет ясно, что личного врага можно любить, и что Христос не предписывал ничего невозможного.

Кто не умеет владеть собою, кто никому ничего не прощает, кто воздает злом не только за зло, но даже и за добро, тот конечно, не может любить своего личного врага, а может только ненавидеть его. Но Христос прежде всего требовал смиренномудрия, чистоты помыслов, умиротворения враждующих, терпения в перенесении страданий и гонений за правду.

Человек, достигший высокого нравственного совершенства, будет несомненно сокрушаться о грехах своего врага, будет искренне желать, чтобы он покаялся и тем избавил себя от осуждения, словом, будет жалеть его. Жалость же есть не что иное, как основа любви, кто жалеет врага, кто желает ему добра, тот несомненно и любит его.

Слова Иисуса «Любите врагов ваших...» был чрезвычайно эффективным методом противодействия яростной оппозиции. Его мудрость не раз заставляла умолкать противников. Быстрый и точный ответ Иисуса - очень важная черта его человеческого характера. «Отдавайте кесарево Кесарю, а божие Богу». В этих словах Иисус дал понять, что собственно в гражданские дела он не вмешивается, обязанность воздать Кесарю кесарево не противоречит обязанности воздавать божие Богу, что Богу надлежит воздать именно то, что есть Божие: ведь человек, созданный по образу Божию, принадлежит Богу.

Заповеди Христа обезоруживали противников христианства и служили руководством к действию.

В чем же заключалась неповторимая привлекательность Христа? Только ли в его моральной доктрине? Ведь возвышенную этику предлагали Будда и Конфуций. Как же в таком случае могло христианство победить своих соперников?

Сравнивая учение Иисуса Христа с учением Будды необходимо отметить, что это два учения, резко противоположные одно другому. Любовь - основа всей жизни человека по учению Христа; любовью определяются все отношения людей между собой. Только взаимная любовь обеспечивает всеобщее благо; только она может водворить возможное земное счастье, вернуть людям потерянный рай.

Будда отвергал бытие Бога, веря в переселение душ, признавая жизнь страшным бедствием, от которого надо избавиться. Будда все свое учение направил на прекращение перевоплощений и скорейший переход в небытие. Поэтому, все, что мешает человеку достигнуть этой конечной цели жизни, должно быть устранено. «Все скорби и жалобы, говорил Будда, все страдания происходят от того, что человек любит кого-нибудь или что-нибудь. Где нет любви, там нет и страданий. Поэтому, свободны от страданий только те люди, которые ничего и никого не любят. Кто стремится туда, где нет ни скорби, ни печали, тот не должен любить!»

Вот как расходятся эти два учения Иисуса Христа и Будды! Христос говорил: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. (Ин. 13,3) А Будда говорил: «Блажен будет только тот, кто никого и ничего не любит».

Религия Иисуса не имеет границ. Иисус был инициатором мира, проникнутого новым духом и был более, чем просто реформатором обветшавшей религии. Он являлся создателем вечной религии человечества.

Христос проповедовал Бога любви, и все отношения людей к нему выражал в двух словах: «Любите Бога!». Какая же громадная разница в понятиях о Боге, ветхозаветных и принесенных на землю Христом! По закону Моисея, надо было воздерживаться от грехов из-за страха жестокой казни от мстительного и грозного судьи; а по заповедям Христа -из-за свободного желания исполнять волю того, кого любишь всем сердцем, всею душою своею.

Главным предметом проповеди Христа является он сам. Чаще всего он говорит о себе: «Я - путь, истина и жизнь». «Никто не приходит к Отцу, как только чрез меня». (Ин. 14:6) «Исследуйте Писания, они свидетельствуют о мне» (Ин. 5:3)

Спаситель ясно указывает, что именно в этом и состоит смысл и цель религиозной жизни, привнесенная им: «Доныне вы ничего не просили во имя Мое; просите и получите, чтобы радость ваша была совершенна». (Ин. 16:24)

Люди везде следовали за ним, увлеченные Его речами. Откуда такая любовь и уважение? Для того, чтобы заставить до такой степени обожать себя, нужно заслужить обожание. Любовь не может существовать без объекта, способного её зажечь и если бы даже мы не знали об Иисусе ничего, кроме той страстной любви, которую он внушал к себе окружающим, то этого было бы достаточно для нас, чтобы утверждать, что он был велик и чист. Вера, энтузиазм, стойкость первого христианского поколения объясняются только предположением, что все уважение было обязано своим происхождением личности колоссальных размеров.

Бытие мира обрело свой источник в личностной свободе, а бытие Бога было отождествлено с Личностью.

Нравственно-этическое восприятие свободы, в трактовке западной философии, довольствуется простой возможностью выбора (в этом ее ограниченность). Любое утверждение абсолютной свободы ведет к хаосу. «Другой» становится угрозой для личности, ее «адом» и «падением» (Ж. Сартр). Такая концепция личности ставит человеческое существование в тупик, а гуманизм оказывается неспособен утвердить личностность.

Основа онтологической свободы Иисуса Христа заключена не в Его природе, а в Его личном существовании, то есть в том «образе существования», по которому Он существует как Божественная природа. Именно это дает человеку надежду стать аутентичной личностью, несмотря на отличие его природы. Способ, которым Бог осуществляет Свою онтологическую свободу, представляет собой путь, на котором Он превосходит и упраздняет онтологическую необходимость сущности, будучи Богом Отцом, то есть Тем, Кто «рождает» Сына и «изводит» Духа. Этот экстатический характер Бога, то, что Его бытие тождественно акту общения, означает выход за пределы онтологической необходимости и замещает эту необходимость свободным самоутверждением Им Своего Божественного существования. Ведь это общение есть дело свободы, следуя не сущности Бога, а Личности, Отцу, Который есть Троица не потому, что экстатична Божественная природа, а потому, что Отец, как Личность, свободно желает этого общения.

Единственным онтологическим проявлением свободы является любовь – основание Его сущности, то есть то, что делает Бога тем, что Он есть – единым Богом, как способ существования Бога, «ипостасирует» Его, составляет Его бытие. Любовь отождествляется с онтологической свободой.

Все это означает, что личностность ставит перед человеческим существованием следующую дилемму: свобода как любовь или свобода как отрицание. Наше время сделало отчетливый выбор представления о личностности – только личность может стремиться к свободе отрицания. Но представление это остается фикцией, несмотря на придание ему онтологического содержания.

Личность хочет существовать как конкретное, уникальное и неповторимое бытие. Уникальность личности абсолютна. Личность сама есть цель. Личностность представляет собой абсолютную свершенность бытия, всеобъемлющее выражение его природы. Но устремленность личности к свободе есть «обоюдоострый меч» существования. Применительно к человеку она ведет к отрицанию других, эгоцентризму, полному разрушению общественной жизни. Также как и со свободой обстоит дело с уникальной и ипостасной природой личности, – преодолевая хаос, мы неизбежно впадаем в релятивизм. Так уникальность становится относительной в общественной жизни, и человек превращается в полезный «объект», в «объединение», в persona. Именно в этом состоит трагическая сторона личности. Интенсивный поиск личной идентичности проник сегодня во все формы общественной жизни.

Жизнь Иисуса Христа вечна, так как она личностна, она осуществляется как выражение свободного общения, как любовь. В личности жизнь и любовь отождествляются, – личность не умирает только постольку, поскольку она любима и любит. Вне общения любви личность теряет свою уникальность и становится существом, подобным другим существам, «вещью» без абсолютной «идентичности», без «имени», без лица. Умереть для личности, значит прекратить любить и быть любимой, утратить уникальность и неповторимость, в то время как жить значит для нее – сохранять уникальность своей ипостаси, которая на любви утверждается и ею поддерживается.

Литература:

1. Горский А.В. История евангельская и Церкви Апостольской: Акад. лекции. М., 1883. Переизд.: СПб., 1999. 300 с.
2. Фромм, Э. Догмат о Христе. [Текст] /Э. Фромм.  Москва:  Олимп, ООО «Издательство АСТ–ЛТД», 1998.  416 с.
3. Хоружий, С.С. Православная аскеза – ключ к новому видению человека: Сборник статей. [Электронный ресурс] / С.С. Хоружий. – Москва, 2000; Режим доступа: http://synergia-isa.ru/lib/lib.htm. «Омега» («Библиотека православного христианина»).  184 с.
4. Яннарас, Х. Избранное. Личность и Эрос. / Х. Яннарас. – Серия «Книга Света».  М.: Изд-во РОССПЭН, 2005.  480 с. 
5. Ячин, С.Е. Личность, общение, дар и миссия русской православной культуры [Электронный ресурс] /С.Е. Ячин. Режим доступа: http://www.pokrov-forum.ru/sbornik_2006-2007/txt/jchin_S.php